Главная » Подвиг Солдата » Д » Дзиедатайс Андрей Андреевич

Дзиедатайс Андрей Андреевич

 

 

1921 - ?

 

Родился в 1921 году в селе Сирбашино Сидельниковского района Омской области. После окончания сельской семилетней школы переехал в город Минусинск и работал в пригородном совхозе. В мае 1941 года призван в ряды РККА. Служил в отдельном строительном батальоне в Комсомольске-на-Амуре.

В декабре 1941 года был направлен в 201-ю Латышскую стрелковую дивизию. Воевал под Старой Руссой во взводе разведки 92-го стрелкового полка. В конце декабря 1942 года был ранен. После выздоровления изъявил желание и был направлен в глубокий тыл немцев, где в составе диверсионной группы партизан принимал участив в подрыве вражеских эшелонов, мостов и железнодорожных путей.

На фронте в 1942 году вступил в ряды ВЛКСМ. Награжден медалью "Партизану Отечественной войны" I степени. После окончания Великой Отечественной войны работал в органах МВД. В 1950 году принят в рады КПСС. Награжден медалями "За боевые заслуги" и "За безупречную службу" II степени.

С 1964 года работает в колхозе "Большевик". Больше десяти лет работал на промысловых судах прибрежного лова тралмастером. Инвалид Отечественной войны.

 

ПАРТИЗАНСКИМИ ТРОПАМИ

 

Службу в радах Красной Армии начал в отдельном строительном батальоне плотником. В Комсомольске-на-Амуре, где батальон принимал участие в сооружении электростанции, быстро научился владеть топором и стал неплохим плотником.

В запасном полку 201-й Латышской стрелковой дивизии мне тоже пришлось поработать с топором и пилой. После подъема вместо физзарядки - лес. Заготавливали древесину, строили землянки, хозяйственные постройки. Запасной полк 201-й стрелковой дивизии обосновывался крепко и основательно в Гороховце. Через него предстояло пройти еще многим, прежде чем отправиться на фронт.

В мае 1942 года в числе других запасников был направлен под Старую Руссу, где сражалась с немецко-фашистскими захватчиками наша 201-я Латышская стрелковая дивизия. Во взводе разведки 92-го стрелкового полка оказался среди обстрелянных воинов, принимавших участие в сражениях на подмосковных полях. Хотя мне впервые пришлось оказаться в боевой обстановке, я владел стрелковым оружием, гранатой. Помогла мне сибирская закалка.

В Сибирь в поисках земли и счастья переехал еще мой дед. В Сибири вырос, обзавелся семьей мой отец, в Сибири родился и я.

О Латвии знал лишь по рассказам родителей, хотя латышским языком владел хорошо: в нашем селе, где жили в основном латыши, была латышская школа, где мы обучались на родном языке. По закалке я был истинный сибиряк, привыкший ко всему, в том числе и к жгучим сибирским морозам. Как и все сибиряки, уже с детства ходил на лыжах, ходил в тайгу на охоту. Стрелял из ружья по зверю метко.

Командовал взводом разведки старший лейтенант Барышников. Это был опытный командир. Погиб он, возвратясь однажды из очередной вылазки за «языком». Вышел из блиндажа, и при огневом налете прямо у его ног разорвалась вражеская мина.

Запомнились бои у села Таганова. Прямо перед нашими позициями высота, которую бойцы окрестили "Огурец". Высота и впрямь напоминала полусогнутый огурец. На ней и закрепились гитлеровцы. Преимущества были явно на их стороне как в чисто территориальном, так и в огневом отношениях. Когда наступала короткая летняя ночь, мы отправлялись, как правило, с флангов высоты, в очередную вылазку. Не всегда обстановка складывалась для нас благополучно.

Иногда нас обнаруживал противник на подходах к их позициям, и тогда, отстреливаясь, приходилось отходить. У разведчиков существовал железный закон: при неудачной вылазке отходить, ничего не оставляя противнику, даже погибшего в схватке товарища мы должны были вынести с его оружием. А тут получилось так, что мы не смогли забрать с собой нашего разведчика, рядом с которым (это видели все) разорвалась вражеская граната.

Возвратились в землянку усталые и опечаленные не столько неудачной вылазкой в стан противника, сколько потерей своего товарища. В воображении нашем возникали картины издевательств гитлеровцев над трупом бойца. В землянке разобрали из его вещевого мешка нехитрые вещи на память. Только закончили "раздел", как в землянку вваливается сам "погибший". Весь в грязи, окровавленный, вместо одной руки обрубок с пропитанными кровью повязками.

Как рассказал боец, он, оглушенный взрывом, потерял сознание и упад в воронку. Немцы не обратили внимания на него. Пришел в сознание боец, когда было светло. Брючным поясом наложил себе жгут, разорвав нательную рубашку, перевязал окровавленный обрубок руки. Радом была слышна немецкая речь. Пролежал до наступления темноты в воронке и двинулся к своим позициям. Прополз незамеченным через свои окопы. Теряя силы, добрел до землянки взвода разведки...

Срочно был вызван врач, оказавший первую помощь, сделав тяжело раненному противостолбнячную инъекцию. После этого он был отправлен в медсанбат.

...29 декабря (эту дату хорошо запомнил потому что оставалось два дня до наступления нового, 1943 года) взвод ушел на выполнение боевого задания. Я был ранен разрывной пулей в спину. Не сразу понял, что ранен, просто по спине меня сильно стегануло, как кнутом. Ползком ушел в безопасное место. «Посмотри, что у меня со спиной? - попросил оказавшегося рядом товарища.- Не ранен ли?»

Рана оказалась большой, сильно кровоточила. Меня перевязали и отправили в медсанбат, оттуда был направлен в госпиталь. После выздоровления снова оказался в запасном полку в Гороховецких, уже хорошо мне знакомых, лагерях. На этот раз меня решили переквалифицировать на связиста. Эта наука давалась мне тяжело. Непослушными оказались пальцы при изучении азбуки "Морзе".

Неожиданной была моя встреча с односельчанином лейтенантом Яунродзинем.

- В Латвию попасть хочешь?- спросил он при разговоре.- Я занимаюсь набором крепких парней для работы в тылу противника.

- Но ведь там немцы.

- Красная Армия наступает. Готовится к решительным действиям и наша 43-я гвардейская стрелковая дивизия. Надо теперь нанести ощутимые удары фашистам и в их тылу.

Это было в начале февраля 1944 года. Я в Москве. Одет в штатское. Занимаемся по ускоренной программе. Учимся минировать мосты, дороги и другие объекты. Преподают опытные люди, уже поработавшие в тылу противника. Зимой сорок четвертого года с одного из подмосковных аэродромов нас, группу подрывников, перебросили в соединение белорусских партизан в Освейском районе Витебской области.

Латвия - рядом. Я не мог представить ее даже в воображении, ведь родился и вырос в Сибири. Встреча с ней вскоре состоялась. Мы ушли минировать железнодорожный путь. Эта вылазка оказалась неудачной. Затем отправились с запасом взрывчатки, чтобы подорвать небольшой мост через безымянную речушку. Мост этот через шоссейную дорогу взорвали, хотя он не представлял для фашистов особого значения. Этим диверсионным актом мы как бы возвестили о своем приходе в Латвию.

Запомнил 22 апреля 1944 года. В этот день неподалеку от Ракшинского железнодорожного переезда пустили под откос вражеский эшелон с военной техникой. Однако в партизанский отряд возвращаться не стали. Командир группы сказал, что надо во что бы то ни стало пустить под откос еще хотя бы один вражеский эшелон. Первый взорвали испытанным способом, который широко применяли белорусские партизаны-подрывники. При подходе поезда один из подрывников выбегает на полотно железной дороги и ставит мину-нахалку. Это самодельное подрывное устройство. Гитлеровцы, наученные печальным опытом, пускали впереди паровоза две-три платформы, которые при взрыве слетали с полотна железной дороги, сохраняя паровоз и остальной состав. Так вот эта самодельная мина и была приспособлена с таким расчетом, что платформы не задевали взрыватель, проходили над миной, зато паровоз ее задевал, и мина взрывалась под паровозом.

Второй вражеский железнодорожный состав группа пустила под откос 1 мая 1944 года, примерно в трех-четырех километрах от взорванного предыдущего состава, обломки которого уже были расчищены. На этот раз сильный заряд тола закопали прямо на полотне железной дороги. Отошли недалеко и укрылись на сеновале в сарае. Когда прогрохотал взрыв, прильнули к трелям и увидели высокий столб дыма.

Гитлеровцы бросились в погоню. Мы видели проходивших немцев, к нашему счастью, без собак-ищеек. Когда наступила темнота, двинулись в расположение партизанского отряда.

В июле 1944 года Красная Армия вошла в Лудзу. Здесь собрались все партизанские бригады. Во второй раз я встретил партизанского командира, впоследствии Героя Советского Союза В. Самсона. Первая моя встреча с ним произошла при возвращении с боевого задания на одной из партизанских троп. Здесь, в Лудзе, встретились мы и с легендарным латышским партизанским вожаком Ошкалном.

В Лудзе я получил направление для прохождения дальнейшей службы в органах милиции в Айзпутском уезде, который предстояло еще освободить.

 

Источник

СЛОВО О ВЕТЕРАНАХ ВОЙНЫ  - Лиепайский рыболовецкий колхоз «Большевик» Лиепая 1985