Главная » Библиотека » Живая память » ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ ИЗМЕНИТЬ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, ИЗМЕНИ СВОЕ ОТНОШЕНИЕ К НИМ

Живая память

 

Воспоминание ветеранов

Второй мировой войны


 

Лиепая, 2007 год

 

 

ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ ИЗМЕНИТЬ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, ИЗМЕНИ СВОЕ ОТНОШЕНИЕ К НИМ

 

- Я познакомилась с Дмитрием Дмитриевичем КОЛЬЦОВЫМ года два назад, - рассказывает активистка общества ветеранов Мария Васильевна Зубалевич. - Но тогда у меня не нашлось времени выслушать его воспоминания о войне. Все же позднее мы с активисткой ветеранского движения С. Жолудевой решились навестить его.

Уже 58 лет он проживает с супругой Ядвигой Яновной. Их семейную жизнь можно назвать счастливой. Супруги вырастили сына и дочь, подрастают четверо внуков. Одно плохо - трудная старость. У Ядвиги Яновны болят ноги, а Дмитрия Дмитриевича приковывают к дому полная слепота и глухота. Оба нуждаются в уходе и заботе, но об этом совершенно забываешь, проведя в компании этих людей хотя бы полчаса, столько доброты и оптимизма излучает эта пара. Супруги Кольцовы придерживаются принципа: если не можешь изменить обстоятельства, то измени свое отношение к ним.

Дмитрий родился в Твери в 1922 году. Кроме него в семье было еще трое детей. После окончания школы поступил в летное училище в Ярославле на отделение штурманов. В 18 лет его призвали в армию, и тут грянула война. Курсантов направили в поселок Чхердахлы (возле Ульяновска), где располагался аэродром. Там прошли летную практику, после чего их направили в Москву, а затем на 1-й Белорусский фронт, которым командовал маршал Советского Союза Рокоссовский.

Воспоминания о войне неприятны Д. Кольцову, они вызывают душевную боль, но все же он находит в себе силы и припоминает несколько эпизодов.

- Мы тогда отступали. На станции Алексеевка был создан укрепрайон из нескольких дзотов и дотов, оснащенных пулеметами, в одном из которых находился и я. И вот мы видим, что немцы густой стеной с автоматами на перевес двинулись на нас в атаку. Решили оказать на нас психологическое давление. Мы открыли огонь по противнику из пулеметов, однако пулеметы глохли после нескольких выстрелов. Оказалось, что они не были пристреляны. Нам их поставляли непроверенными и раньше времени не давали.

Что делать? Кругом железобетонные укрепления с надписями на стенах «Ни шагу назад!», а мы не можем даже ответить противнику выстрелами. Я, как замполит, сам взялся за пулемет, но и у меня ничего не получилось, а уже появились первые погибшие с нашей стороны. И тогда я принял решение отходить. Скомандовал ребятам: «Отходите, я вас прикрою!», надеясь таким образом хоть ценой своей жизни спасти от гибели пять-шесть товарищей. Лег на живот и пополз под пулеметным огнем.

Несколькими перебежками мне удалось добраться до траншеи. Еще один рывок, и я уже в ней. Припал к земле и слышу как звенят пули, вижу, как веером слетают срезанные пулеметной очередью травинки.

Но долго лежать нельзя. Надо пробираться к своим. Снова ползком добрался до низинки, где можно подняться в полный рост, и вижу, что снова идут немцы. Уже другая колонна, но все в том же шахматном порядке. Однако и наши стреляют с другой позиции. Все же силы были слишком неравные. Немцев было несколько сотен. К своим не прорваться. Гляжу, немецкий танк и возле него человек 12 бойцов. Пленные? Ну, нет, подумал я, только не плен.

Осмотрелся кругом. Рядом ржаное поле и бросился туда, скрылся в нем. Немецкий танкист дал по мне очередь, да не попал. Это после я увидел, что моя шинель английского сукна вся изрешечена пулями и осколками. На мне же и царапины не было. Стал по ржи уходить в поселок, да там все ворота на запорах. Забежал я за дом, чтобы укрыться от танка, а потом снова в поле. Бегу по открытому полю и вдруг впереди ямка небольшая, а в ней лягушка такая маленькая. Я прыгнул туда и отключился. Нервы не выдержали. Очнулся я ночью и тогда в темноте уже более спокойно добрался до своей части...

Еще мне помнится один танковый бой в местечке Федорцы под Харьковом. Там на перекрестке улиц лоб в лоб столкнулись наши и немецкие танки. В нашей бригаде было 117 танков. Нужна была разведка на местности, и командир вызвал добровольцев. Вызвались четверо. Водителем немецкой трофейной машины был парень из местных, а я находился в составе команды разведчиков. Первый патруль нам удалось проскочить, но нас выдала советская форма, в результате чего был открыт огонь по нам пули свистели над головой и вокруг. Мой сосед сполз на сиденье.

В машине стало так жутко, что хотелось самому подставить под пулю висок. Казалось, уж лучше смерть, чем плен. Я встал с автоматом и дал очередь. Вижу, что ранил немца в танке, а водитель нашей машины жмет на газ. Мы прорвались. Только боковым зрением удалось заметить, что один солдат вывалился из танка и побежал в дом. Потом рассказывали, что он сам выстрелил себе в ногу, чтобы выдать себя за раненого в бою. Его потом за трусость расстреляли. И такое случалось на войне.

Жутко сейчас вспоминать, как немецкие танки буквально живьем давили людей, как человеческие кости дымились на гусеницах....

На войне не обходится без крови. Меня ранило в ногу, когда мы были уже в Венгрии. Ранение было сквозное. Остались лишь два отверстия, да кость оказалась раздробленной. Врачи собирались ампутировать мне ногу, но мне удалось все же ее спасти. Я приставил пистолет к виску и пригрозил, что застрелюсь в случае ампутации. Это подействовало. Врачи вызвали двух мадьяр-санитаров, что-то отметили химическим карандашом на ноге и отправили меня в операционную...

Потом мне еще довелось воевать в Чехословакии, а победу я встретил в Москве. Оттуда меня направили в Латвию для дальнейшего прохождения службы. Тут в 1946 году я и встретил Ядвигу, ставшую моей женой.

От редакции: Нам остается добавить лишь, что за боевые заслуги Дмитрий Дмитриевич был удостоен трех орденов и медалей Жукова и «За победу над Германией».

 

СОДЕРЖАНИЕ

Книга вышла при поддержке Генерального консульства РФ в Лиепае, Лиепайской русской общины и Валерия Агешина, депутата Сейма Латвии.